Надежду и Веру зову, и Любовь,
Молитвой душа успокоится.
И ныне и присно, во веки веков
Славься, Святая троица.

В безводной степи незапамятным днем
Безвестные встали пред старцем втроем.
Над каждым стоял одинаковый нимб.
И тут, догадавшись, Кто был перед ним,
Почтительно молвил гостям Авраам:
- Зайди, мой Господь, я приют тебе дам.
Напейся, поешь у меня, отдохнешь
И дале дорогой своею пойдешь.
И в хижину к старцу те трое вошли,
И был одинаково свят каждый лик,
Как в жизни, где Сын походил на Отца,
Похожи пришельцы в одежде, с лица.
По чаше пред каждым поставил старик.
И это - тот самый доподлиный миг,
До нас донесенный из давних веков.
Художник, писавший икону, - Рублев,
Из русской земли, наш Андрей-Богомаз,
"Спаси нас, господь!" повторявший не раз.
Три чаши им были написаны встарь...
Как мог реставратор советский - Грабарь,
Шедевр исказить и оставить одну?!
Я это понять никогда не смогу.


07 ноября 1994